Легким дуновением ветра в каюту капитана корабля занесло соленый морской воздух. Женщина потянулась и слегка переменила положение, уложив руку под голову. Почти весь день она проспала, ранее ночью мучаясь бессонницей из-за кошмаров. Подобное случалось крайне редко, и теперь ощущение беды никак не давало ей покоя. Она не могла перестать думать о своей эскападе, которую компания устроила в середине года.
Летом, когда товарные корабли чаще проходят по товарному морскому пути, всегда было чем поживиться в этой зоне, потому, очевидно, затея была отменная. Пока фрегат шел своим ходом в двенадцать узлов, Изабела раз двадцать перепроверила свои данные, по какому маршруту должен был пролегать путь товарняка, а днем скрывалась в своих апартаментах, оставив всю главную ношу по слежению за кораблем своему кормовому. Второй причиной редких вылазок на палубу являлся еще и новый член команды, хоть и временно застрявший на её судне. Коссит, чье имя обозначалось его кличкой, был не очень желанным гостем для самого капитана лишь по одной причине - Изабела ассоциировала его с кунарийскими варварами. Он был и наемником и серым стражем, что изначально не укладывалось в её понимании и голова пухла еще больше, когда она начинала думать об этом. Приняв на борт Горелого, женщина дала себе слово, что не станет приставать к нему с вопросами о том, как тот вообще попал в стан воителей с исчадиями тьмы, а за одним и сама не будет мучиться его присутствием на корабле. Она все еще помнила, что была должна его коренному народу, потому не желала пересекаться с временным союзником, пусть и на борту своего фрегата. Легче им обоим, как казалось пиратке на тот момент.
Вторым моментом были именно неприятные сны во время дневного пребывания на своей привычной койке. Если бы она не знала, что не обладает никакими магическими способностями, то подумала бы, что её кто-то сглазил или она обретает чересчур настойчивый третий глаз. Который, к слову, неплохо было бы выбить за таким ужасным наитием. В своих снах она видела мутную воду и обломки корабля. Предположить было просто - это был "Волна цунами", который напоролся на неприятности.
Я слишком много думаю о них и все это сбывается в снах. Это какой-то бред. Это обломки корабля, который будет уничтожен из моих пушек и никак иначе.
Мулатка даже растерла занемевшими пальцами еще сонные глаза и только через несколько мгновений соизволила подняться на ноги. Судно плавно покачивалось на волнах и чуткие ноги уловили его движение. Эльф Бранд знал свое дело и теперь командовал путешествием в то время, когда Изабела скрывалась от всех в темной каюте. Этой ночью она собиралась сменить его и выбраться на свежий воздух, ну а также проверить степень опьянения свежей партии полуночников.
Пошарив в куче бумаг, она нашла подзорную трубу с выщербленным окуляром, слегка потерла стеклышко и медленно прошла к двери. Наверху не было слышно привычных криков и кряканий команды, только нестройное "тянем" весельных. У штурвала стоял зевающий во весь рот Бранд, который ждал приказа для его смены и не собирался покидать своего поста без разрешения на то. Изабела набрала в легкие побольше прохладного воздуха и свистнула. Эльф-кормовой вытянулся по струнке и довольно махнул рукой. Он был рад, что капитан наконец изволила поднять свою тушку из недр корабля и поспешил спуститься на канате прямо к её величественной фигуре.
- Все спокойно, капитан. Курс на Амарантайн, скоро будем в морской сбруе, а там уже и до торгашей недалеко.
- Отлично, ты здорово держишься, - она почувствовала прилив сил, потому ободряюще хлопнула по плечу своего товарища и второго командира на корабле в её отсутствие. Она была намерена отпустить его, чтобы тот был бодр на следущее утро. Да, Изабела вновь собиралась прятаться от странного пассажира, -  пора поспать. Спасибо, что заменяешь меня днем. Мне... это важно. 
Эльф благодарно улыбнулся и решительно поплелся в общие каюты, выдрав откуда-то из-за пояса бутылку горячительного. Мулатка фыркнула и зевнула, старательно пытаясь продрать все еще не до конца разлепившиеся веки. Она и правда слишком многое водрузила на чужие плечи, пора бы оправдать свое звание и вновь браться за дела.
- Капитан на палубе!
- Нижние, сушите весла, перейдем на попутный, мы никуда не спешим.
- Есть, сушить весла!
Фрегат лениво заскрипел, послышались глухие стоны закрылок, а длинные весла уже покоились внутри корпуса судна. Надутые паруса продолжали нести весь вес "Волны" на себе, нисколько не утруждаясь без помощи рук пиратов. Гребцовые позволили себе отдохнуть и тут же принялись вливать в себя ром. Изабела поднялась на корму и облокотилась о штурвальный помост, без особой на то надобности перебирая в руках складную подзорную трубу. Она не спешила использовать сие полезное изобретение, так как пока не видела в ней особой необходимости. Впереди все было чисто, а на это и самый невооруженный глаз бы сгодился.
Ветер приятно защекотал кожу, она снова вздохнула полной грудью, на сей раз прогоняя прочь неприятные последствия кошмара и возвращаясь в более приятную реальность.

Вглядываясь в далекую водную гладь, женщина не сразу заметила, как к ней подошел ранее хорошо избегаемый ею попутчик. Краем глаза наконец отметив его присутствие, Изабела продолжала делать вид, что не знала о местоположении коссита и удавалось ей это до тех пор, пока тот не заговорил. Досадно, а она надеялась еще парочку дней игнорировать его положение на борту. Медленно выдыхая, ничуть не потеряв ориентации в пространстве и своих дальнейших мыслях, с совершенным спокойствием на лице и полной сумятицей в голове, пиратка перевела взгляд на мужчину. Высокий и крупный, как и вся их "порода", однорогий, что не было слишком удивительно, учитывая жестокие бои, в которые ввязывались стражи и его соплеменники. Его легкая одежда до сих пор удивляла её. Казалось, он не видит в море ни грамма опасности, потому мог бы пойти в бой с голыми руками. Явно бывалый воин и опытный боец, частично окаймленный вереницей шрамов, но он ничуть не напоминал собой кунари. Во взгляде не было того садистского огонька, который загорался в глазах её недругов, он говорил четко и ясно, без намека на какое либо агрессивное действие или простой рык. Казалось, он простил ей то наплевательское отношение к себе и, судя по тому, то он решительно не собирался искать еще какой-либо компании, намеревался расставить все точки над "ё".
Что ж, давай расставим.
Оставив руку на штурвале, мулатка какое-то время молча разглядывала пришельца, словно оценивала его. Она не знала, стоит ли ему доверять до конца и не решалась напрямую высказать свои опасения. Нет, конечно же, он не агент кунари. Слишком уж добреньким он выглядит, да и в орден Серых Стражей не берут кого попало. Но родовая ненависть... Она до сих пор не знала, что сделал с её матерью дурацкий обет верности чертовых кунарийцев. А впрочем, не особо и хотела знать, чем все закончилось, поскольку так или иначе, все было не в радужных тонах. Сейчас нужно было доверять своим лучшим чувствам, то есть как минимум хваленой благосклонности ко всем тем, кто не делал ей зла.
- Слушай, я не хотела обижать тебя, - в обычно веселом голосе сейчас не было ничего похожего, однако она слабо улыбнулась, старательно одергивая себя, как только улавливала неприятную мысль. В конце концов, она в последние дни слишком много думает, а мозг должен иногда отдыхать. Как раньше, за бутылочкой рома или иного приятного душе и телу алкоголя. Пора начинать доверять хотя бы одному существу враждебной расы, полагаясь на уже сказанные ранее слова. К тому же, вся эта затея растягивалась на незначительный срок, в течении которого ей предстояло свыкнуться с мыслью о постоянном непосредственном контакте с косситом.
Изабела еще с пару минут подбирала правильные слова, невольно задержав взгляд на асимметрично обрубленных рогах. Уделять больше внимания - еще один путь к успешному сотрудничеству. Как же тяжело! Сердце особо чувствительно бухнуло по ребрам, словно она чего-то испугалась. Говорить правду всегда трудно, а уж тем более такую, которая сама тебе не по нраву...
- Я понимаю, что должна быть более вежлива со своими попутчиками, но эта расовая разновидность сводит меня с ума, - невесомо почесав переносицу, женщина пожала плечами, - правда. И этому виной не ты, а мое прошлое, в котором я очень многое хотела бы поменять.
Не собираясь посвящать еще совсем незнакомого существа, а еще и коссита, в дела минувших дней, Изабела снова замолкла, тут же хватаясь за подзорную трубу и расправляя её, чтобы хоть чем-то занять себя и перестать глазеть на странного пассажира. Его спокойствие одновременно раздражало и радовало. Она не знала, что лучше - вечно молчаливый, тихий, но полезный недокунари, или же агрессивный индивидуум, который каждую минуту пытается свернуть ей шею. Все же, спокойнее с первым вариантом, но она пока даже не знала, чего можно ожидать от такой поддержки. Он обещает помогать, но ведь все познается только в деле.
Пиратка обводит зорким взглядом перекатывающиеся волны и едва не пропустила темную точку, которая по мере приближения "Волны цунами", становилась все больше и вскоре уже отчетливо напомнила парусное судно. Причем, этот корабль был больших размеров. Неужели, уже товарняк?  Рановато.
- Что за хрень, - процедила мулатка сквозь зубы, увеличивая преломление света и стараясь поймать в фокус борт корабля. К сожалению, уже показавшийся более четко нос судна, дал понять, что эту встречу она запомнит надолго. Тихо прошипев проклятье, она громко крикнула, - очнулись от спячки, нас обнаружили мясники! Руки в ноги и на мачту! Левар, на стропы. Если хоть одно зажигательное ядро прорвет нашу лодку, я вас на корм пущу!
Но носу появилась недовольная складка, Изабела сверкнула глазами в сторону стоявшего рядом серого стража.
- Твой шанс показать себя. Если ты так хорош, то я, пожалуй, еще расскажу тебе подробности моей ненависти к твоим землякам.
Сама она уже резко крутанула штурвал, уводя корабль на левый борт, стараясь развернуть фрегат до того, как тяжелый дредноут наберет большую скорость, чтобы настичь их.
Ну уж нет, я не пущу их на свою красавицу. Самолично глотки перережу.

Отредактировано Isabela (2015-02-06 17:20:08)

Судно неохотно накренилось и начало медленно разворачиваться. Слишком медленно. Кунарийский корабль приблизился еще на несколько десятков ярдов, теперь можно было разглядеть его мачты, а вскоре будут видны и мрачные фигуры, заряжающие пушки, помахивающие лезвиями. Женщина планировала перенести возможную атаку не лоб в лоб, а хотя бы по борту, так как знала, что по меньшей мере пострадают лишь люди, а не корпус судна. Человеческие жертвы - это самое меньшее, что могло сейчас быть, потому Ривейни твердо решила не отступать. Будет время, когда все выспятся и наедятся от пуза, а пока требовалось немного поработать. К тому же, многие члены команды, высыпавшие на палубу, были только рады этой стычке. Послышались радостные крики и дружный звон подготавливаемых к бою клинков.
Погода была все такая же спокойная, что даже радовало. Не будет скользких полов и отяжеленной водой одежды, проще передвигаться по палубе и рубить головы. Рогатые головы. Она сжимает ладони в кулаки, наконец до конца выровняв фрегат. "Цунами" пошел быстрее, так как течение теперь благоволило им. Разве что дредноут перестал их так стремительно нагонять, но задача от этого не упростилась. Так или иначе, они до сих пор идут порожняком, а это означало, что увеличить скорость сейчас было физически невозможно. Приходилось надеяться, что команда не станет возиться с подготовкой пушек, а та часть спящих, ушедших в свои каюты и трюм, вылезут на поверхность.
- Они нас все равно нагоняют, - крикнул с мачты матрос, уверенно сматывающий канаты, чтобы быстрее расправить паруса прямо под попутный ветер.
На палубу начали высыпать полусонные люди, эльфы и гномы, среди которых показалась поджарая фигурка Бранда, который так и не успел прилечь. На лице его вытянулась ядовитая усмешка, словно говоря: я не рассчитывал на хороший отдых сегодня. Как и Изабела, убравшая за ремень подзорную трубу и быстро направившаяся вместе со всеми на стропы. Возившиеся с пушками, то и дело покрикивали друг на друга, то ли подбадривая, то ли кляня товарища. Забираясь повыше, пиратка занялась узлами на мачте, помогая расправить последний парус. Беглый взгляд зацепился на прибавившем скорости судне противника. Неприятель знал её действия, потому как на таком расстоянии несложно было разглядеть манипуляции на фрегате и то, как активно спускаются полотнища с пиратским орнаментом.
- Не расслабляться! Мы дадим бой ублюдкам и не дадимся в рабство чертовой орде!
Её сильный, волевой голос прорвал общую толкотню и жужжание голосов, после чего команда засвистела и пропела куплет из их хорошо знакомой любому пирату песни про бочку рома. Уверенности в душе немного прибавилось, хотя капитан прекрасно понимала, какими могут быть последствия. Если они выживут, то не все, но по крайней мере умереть в бою будет лучшим исходом, чем сдохнуть в рабстве, где-то под ярмом, в крепости на Пар-Волене. Все лучше, чем быть рабом. Изабела отнюдь не желала никому смерти, потому готовилась к ожесточенной битве, полностью рассчитывая на свои силы. А еще, быть может, и на новенького, чей громовой рык она заслышала в толпе. Такой звук ни с чем не спутаешь. Словно зверь вырвался на свободу, готовый крушить и ломать все, что только может попасться под руку. Массивная фигура его была видна отсюда на фоне коренастых гномов и стройных людей, а еще более хрупких эльфов.
Если он окажется предателем, его постигнет та же участь, что и этих красномордых бестий.
"Цунами" набирал скорость, однако выигранное время было лишь общим подспорьем для подготовки и моральной поддержки друг друга. Изабела держалась на весу, не спеша спрыгнуть на палубу, в зубах зажимая лезвие одного из клинков, а свободной прицеливаясь в массивную фигуру на дредноуте. К слову, те уже почти поравнялись с ними, всего пару минут назад побеспокоив кусок моря рядом с ними, промазав снарядом из пушки. Послышался рев со стороны кунарийского корабля. Почти сразу же он стал громче возгласов пиратов, которые уже сбивали пробивающие борт судна крюки, пытаясь не допустить десантирования на "Цунами" чужих. Теперь же они абсолютно точно намеревались взойти на корабль противника, чего пиратка уж точно не желала. Ухватившись за ближайший канат и перехватив поудобнее кинжал, она оттолкнулась от строп и полетела навстречу вражескому пришельцу, который подобно коршуну парировал в её сторону. Крепче сжимая канат, она прицельно полоснула летящего навстречу поперек грудины, очерчивая живописную алую линию на массивном торсе. Воин замахнулся в ответ, но не успел задеть даже вражеский канат, который переправил её в самую гущу событий. Изабела влезла в эпицентр землетрясения, ведь корабль буквально ходуном стоял, громыхая под тяжелым топотом ног десятков татуированных громил. Как и ожидалось, её довольно быстро заметили и тут же трое особо отважных рванулось в её сторону, чтобы сразу же вырубить. Это были довольно молодые, но уже суровые и закаленные воины, которым было все равно, кого рубить, а кого пленять. Выпуская ярость, они не замечали ловких приемов, слепо следуя инстинктам. Мулатка стравила друг против друга четверых, умело уходя от атаки и свистом обращая на себя внимание. Команда фрегата под командованием Бранда отбивалась от наплывов бойцов с дредноута, тогда как основная часть экипажа боевого корабля сосредоточилась именно на наглом посетителе.
Изабела выплюнула изо рта лезвие второго кинжала и поманила на себя следующую партию.

Море словно ожило под двумя массивными кораблями, приставшими друг другу борт в борт. Раскачивающаяся палуба и шум волн однако мало интересовали участников сражения. Ни один  не отрывался от своего дела, то круша противника, то убегая от него или парируя на бочке, растрескавшейся от ударов по ней десятков клинков, в попытке достать недруга. Компания пиратов расчищала уже потихоньку заполняющийся великанами борт судна, стараясь не напустить больше, чем они могли бы сдержать. Кто-то рычал от злости, у кого-то вырвался истерический смех, когда он отрубил одному из пришельцев руку. Одним знакомым и неприятным звуком были лишь крики падающих с корабля тел. Краем глаза Изабела замечала, как в воду падают то один, то другой человек или эльф. Она не могла разобрать, свой это человек или же кто-то из нападающих. Отчетливо она различала только своих главных врагов. Впрочем, ей не нужно было даже утруждаться и щуриться, высматривая противников. Кунари-косситы были могучими воинами и их вряд ли можно было потерять среди низкорослых гномов или утонченных эльфов. И, к большому удовольствию, большая часть намеревалась раздавить мелкую сошку, попавшую на их плывучую деревяшку без приглашения.
Правильно, нечего метить на мою территорию.
Под звон металла и общий голосистый вой, партия двинулась на женщину, которая со стороны могла бы показаться беспомощной. Что не говори, а Изабела никогда не стремилась носить большое количество доспехов. Неудобно, тяжело и плюс ко всему, конечно же, не привлекательно. Иной раз покажешь бедро и твой враг тут же становится рабом. Здесь, к сожалению, такой трюк не прокатывал, зато можно было свободно уходить от атак и вовремя давать сдачи. Как и  сейчас, мулатка постоянно уклонялась, делала резкие выпады и грубо подрезала попадающуюся под руку плоть, будь то рука или нога и не важно кого. Она знала, что рядом не будет ни одного идиота из её людей, кто хотел бы лишить её удовольствия накрошить себе праздничный салат из мясистых тел кунари. Кровавые ручейки то и дело брызгали на неё, когда лезвие изогнутой стали касалось кожи врага. Нападающие были не настолько проворны, как она, зато более стойки и потому ей удавалось только ранить кого либо и вовремя уйти от ответной атаки или же постараться догнать отступающего. Вот она прыгает на спину одному из татуированных, с яростным шипением перерезая ему глотку. Хватаясь за плечи, пока тот еще не совсем упал на доски, в агонии зажимая забурлившее горло, она делает изящный пируэт и удачно ударяет пятками по затылку одного и второго нападающего. Те, пошатываясь, отходят назад, пытаясь крепче перехватить свое оружие. Сзади слышен хриплый рык, на что пиратка ныряет вниз, усаживаясь на шпагат, позволяя врагу перелететь через неё и навалиться грудью на уже изготовленные клинки ранее побитых.
Губы, измазанные кровью, кривятся в саркастичной усмешке. Глаза сияют от предвкушения отличной развязки битвы. Она слышит, что пираты на корабле более воинственно кричат пошлые стишки и раздается громкий смех. Кажется, у них там все хорошо. Тогда можно позволить себе немного повеселиться. Поднимаясь на ноги, мулатка бегло оглядывается и тут же получает приличный удар в наплечник. Плотная кожа чуть не трескается от мощного удара. Она отклонилась и заблокировала повторный удар. Кажется, они решили больше не шутить с ней. Атаки стали более отрывистыми, сильными. Поняли, что её тяжело поймать с таким вялым настроем. Изабела даже усмехнулась, ощущая, как кипит в жилах кровь. Лицо горит, словно от знойного палящего солнца. Она небрежно рубит наотмашь, рассекая щеку целящегося в её голову рогатому врагу. Еще один удар ногой, который приходится какому-то особо не заботящемуся о своем будущем косситу в пах. Просвистевшая мимо стрела задевает ухо, на что она лишь охает, попутно ощупывая царапину.
- Убейте девку!
То ли человек, то ли эльф кричит где-то в стаде серых тел, старательно пытаясь внести свою лепту в общее дело. Не достает, зато яро брызгает слюной что-то крича про "кун" и еще какой-то бред. Она игнорит слова и только рубит конечности, пару раз получая царапины и ссадины на запястье, затем колене. Сил у неё еще предостаточно, но нужно было уже сворачивать этот балаган и закончить все трофеем из рогов, а лучше головы кунарийца.
Незаметно для себя, она забегает на нос корабля, пятясь и сдерживая по меньшей мере троих, что еще смогли к ней пробиться. Залитые чужой кровью кинжалы опасно переливаются в руках, готовые еще раз обагриться свежей кровью. Резкий удар по голове выводит её из равновесия. Перед глазами запорхали неясные тени, а затылок прожгло новой болью. Кто-то ухватил её за шею, придавил к чему-то твердому спиной, затем некто ударил её по лицу. Дыхание стало тяжелым, а воздух частично перестал поступать в легкие. Удар ногой или чем-то очень тяжелым пришелся прямо в живот. Она закусила губу, по которой уже в подбородку стекала струйка крови.
- Попалась, воровка.
Низкий бас почти у самого уха что-то добавил на плохо знакомом ей языке, но женщина прекрасно понимала, что наконец вышла на того, что как минимум был знаком с её персоной. Быть может, этот зверь присутствовал на том злосчастном корабле, который преследовал её команду несколько лет назад.
- Почему бы тебе не сдохнуть, для начала?
Изабела сплюнула на дощатый пол, приходя в себя и старательно пытаясь оторвать руки от своего горла. Мужчина хмыкнул и выпустил её, с силой прикладывая об пол. Хватаясь за чуть не выпавший из рук кинжал, она сжимает зубы, получая по спине удар чем-то металлическим. На доски капает кровь из разбитой губы, левая рука, потерявшая где-то второй клинок, сжимается в кулак.
- Ты думала, что вечно сможешь убегать от нас?
Мулатка вновь пытается встать и едва уворачивается от очередной оплеухи. Будучи внизу, да еще несколько дезориентированной, было сложновато избегать атак. Усилием воли она заставила себя перевернуться на спину, затем принять более менее сидячее положение.
- Мне насрать, что ты там себе выдумал.
Высокий, с перламутровыми волосами, почти ничем не отличающийся от остальных, разве что формой одежды, мужчина-кунари держал в руках цепь. Изабела инстинктивно ощутила, как та сжимается на шее, затем запястьях. Кандалы,  значит. Да черта с два! Лучше пусть живьем сдерут кожу и бросят акулам, чем она будет сидеть в тухлом трюме этих ублюдков.
- За свою грубость и воровство ты получишь по заслугам.

Этот зверь все же выполнил свое обещание и несмотря на попытки пиратки брыкаться и усиленно молотить его руками, все же успешно сковал руки в цепи. На сей раз из её горла вырвался недовольный, утробный рык, а янтарь глаз стал чуть ли не черным. Она отпихнула его от себя и получила в ответ весомую оплеуху, от которой снова посыпались звезды. Боль пронзила плечо, которое ей успели выдрать из сустава, старательно отпинывая, как маленькую ослабшую от голода собачонку. На какой-то момент даже почти отключилась, жмурясь и пытаясь дышать ровнее, глубже, планируя вернуть вывихнутую конечность обратно, как только перестанет так сильно троиться в глазах.
Где-то справа от неё послышалась возня и новые воинственные крики. Затем вопли боли и новые удары железа о железо. Неужели, кто-то из её команды решился пролезть в самое пекло? Вполне может быть, даже если она и не давала такого приказа. А еще в ней родилось смутное сомнение насчет своих мыслей. Кто его знает, что задумал этот странный тип того же помета, что и остальные звери. Серый был где-то в общем замесе и Изабеле уж точно некогда было следить за тем, где он развлекается. Теперь её терзали отголоски этих близких уже надрывных криков. Веки дрогнули и медленно раскрылись. Помутневшие глаза начали проясняться, пока она искала взглядом в огромной серой куче одно знакомое тело. Она отчетливо слышала отличающийся от других гортанный тембр голоса, но не могла найти его обладателя и в конце концов бросила это гиблое дело. Кунари, что повязал её, что-то остервенело кричал своим бойцам и еще что-то понимающим эльфам, людям. Пока он потерял к ней всяческий интерес и перестал раздавать тычки и затрещины, женщина переводила дух и теперь взялась за ноющее плечо. Стиснув зубы от режущей боли, зажала предплечье слегка онемевшими пальцами и морально подготовившись, одновременно понося про себя на рогатые отродья неизвестно какого происхождения, резко дернула. Припухшая часть плеча с тихим хрустом, зато очень даже ощутимой болью, снова стала похожа на совершенно обычный человеческий изгиб.
Заглатывая густую слюну, мулатка прикрыла глаза вновь, оттирая здоровой рукой накатившиеся слезы. Огонь постепенно уходил из предплечья, сменяясь неприятным покалыванием.
Жить буду.
Тем временем шум становился все громче. Уже сейчас она прекрасно могла расслышать изречения кунари, что рычали друг на друга в порыве схватки. И каждый раз чье-то рычание прерывалось, сменяясь воплем агонии или предсмертным хрипением. Кажется, её пассажир привычно справлялся со всеми напастями и даже не скупился пару раз оторвать лишние конечности у своего врага. Да он просто сумасшедший. Впрочем, такое наименование скорее можно было обозначить комплиментом. Оставалось только надеяться, что его самого нигде не пустят на фарш, чтобы потом забрать с собой храбрую серую тушку и в знак почтения напоить чем-нибудь горячительным. Интересно, шайка еще не прикончила недавно набранный провиант с самой разнообразной едой? А, черт с ним, можно будет выловить свежей рыбы прямиком из соленых вод под деревянным дном.
Наконец, в тот самый момент, когда Изабела уже готовилась потихоньку откручивать болты и пилить свои наручники, на сцене появился еще один актер. Сплошь покрытый кровью, кое-где, похоже, уже задетый вражеским орудием, со своим в обоих руках наперевес. За ним уже начинала собираться тропка покалеченных, просто выведенных из строя и уже окончательно убитых. В добавок к мощным телам прилетела искореженная фигурка эльфа. Женщина ошеломленно наблюдала за диким убийством, невольно подавляя в себе желание прочистить желудок. Она, конечно, уже видела и не такие испорченные тела, но само действо подобного характера прямо перед глазами несколько выбивало из колеи. Заторможенным, остекленевшим на этой ноте взглядом, она проводила в последний путь своего противного надзирателя, который, кажется, теперь не мог бы даже рта раскрыть. Она тоже услыхала этот треск. Вероятно, сломанная шея, что ничего хорошего не несет. Тело его обмякло, а сам мучитель этих "бедных созданий" уже двинулся к ней. Поначалу женщина даже замерзла, ловя в фокус это кровавое пятно с сильными руками. Которые, кстати, уже тянулись к ней.
Да ну брось, он же не будет...
Через пару секунд холодящая кожу сталь со звоном повалилась на дощатый пол, а "чудовище" оказалось не таким страшным, каким она себе его намалевала. И еще что-то говорил. Пиратка тряхнула головой, приходя в себя и наконец открывая рот, чтобы что-то сказать. Да так его и закрыла, ощутив, что глотка пересохла и ей требовалось еще немного подождать, прежде чем она снова сможет что-то сказать.
Тем не менее, она почти сразу же поняла, чего от неё хочет коссит, потому подала здоровую руку и медленно поднялась на ноги. Покачнулась, проверила свою устойчивость и пару раз хлопнула широко раскрытыми глазами, словно пыталась отойти от особого стойкого кумара. Тело взмолилось о пощаде дикой болью в спине и отбитом колене, однако местный лекарь вполне мог предложить сносные бинты и немного поколдовать над этими ранениями. Она никогда не ходила в море без страховки, потому в команде всегда был либо маг-целитель, либо очень хороший травник, знающий толк в отварах и мазях.
- Спасибо. Я... не думала, что вы имеете понятие о чести, - с осторожностью в голосе прохрипела Изабела, обретая способность разговаривать вновь. Оттирая кровь с подбородка, она ухватилась за еще постанывающее плечо и подняла голову, чтобы лучше видеть лицо провожатого. На расстоянии меньше, чем вытянутой руки, казалось, что этот бугай был еще больше. По лицу размазана кровь, неясно чья - его собственная или вражеская. Дико горящие топазами глаза не источали ярости, привычной ей в "общении" с подобными ему.
- Я вполне могу добраться сама, бывало и хуже. Скоро меня подлатают. Я думаю, что... - она оценила внешний ущерб, который мог быть нанесен Горелому, и, не заметив ничего особенного, дернула здоровым плечом, - тебе нужен только отдых, нет?
Мулатка не стала останавливаться на чем-то конкретном, она снова вернула своему лицу деловое выражение и сквозь пробивающую её слабо ощутимую боль криво усмехнулась, поманив его за собой. Медленно спускаясь по лестнице, она рассматривала колыхающийся рядом фрегат, где уже почти не было никого, кто мог бы угрожать жизни и целостности корабля и экипажа. Пираты вскидывали вверх оружие и скандировали похвалу. Она слышала, как чествовали не только её, изрядно побитую, но все же выглядящую по-боевому, но и великана, который помогал выбираться из общей заварушки. Кровавые ошметки под ногами были меньшим, что сейчас интересовало владелицу судна. Она подошла к борту и уцепилась за канат, крепко обматывая его вокруг правой, не поврежденной руки, затем довольно ловко для своего состояния перемахнула на своё корабль. Делая вид, что все  порядке и её совершенно не беспокоят попытки сдавить её в объятиях, мулатка через силу улыбалась, с бравадой возвращая на место клинки, которые она на время перелета оставила в зубах.
- Ветер в паруса и на попутный, капитан на борту! - взвыл Бранд, на щеке которого красовалась здоровая красная полоса, след от вражеского когтя.
Корабль неспешно отшвартовался от державших его ранее канатов с дредноута. Изабела нашла мага, который уже сам завидел приближение начальства и потряхивал бутыльком с алой жидкостью.
- Ничего серьезного, но пройдись, на всякий случай.
Прошло не меньше получаса, прежде чем она показалась из своей каюты и выбралась назад, на палубу, отыскивая среди толпы уже не собирающихся спать надиравшихся ромом и черным самогоном пиратов самое узнаваемое лицо. В более свежем состоянии, однако не выразив желания улыбнуться, она официальным тоном подозвала стража, веля ему пройти в её апартаменты.

Отредактировано Isabela (2015-02-10 21:08:51)

Ранения были довольно быстро и качественно излечены местным отступником, который все еще оставался в её каюте и запихивал все ингредиенты и чашки с травами в свою кожаную сумку. Изабела спустилась и отошла к столу, наблюдая за сборами и взглядом сверля мага, пока тот торопливо складывал инвентарь. Он очень хорошо знал свои обязанности и еще больше её характер, который не лучшим образом проявлялся, если он позволял себе задержаться или наоборот - не успеть к её приему. Нет, не сама пиратка боялась за свою репутацию, просто сама она не желала разговаривать с другим собеседником в присутствии третьего лица. Особенно о том, что она собиралась поведать.
- Поторапливайся, Сорен, - уперев руки в бока и провожая взглядом бегло склонившего голову мага, она процедила сквозь зубы, когда тот протиснулся мимо вошедшего наконец коссита и потрусил по лестнице наверх, - как же они любят несколько раз повторять то, что я уже и без них знаю, - поискав глазами бутылку рома, которой она запивала боль, вместо того, чтобы закусывать что-то твердое при обработке ран, женщина вполоборота кивнула на кресло, стоящее у кровати, единственного полноценного ложа на всем корабле.
- Ну что, уже успел напоить моих парней? Или они тебя? Хотя, не думаю, что такой здоровый организм можно свалить нашим пойлом.
Впрочем, она и так заметила некоторые перемены на судне и не собиралась продолжать эту тему. Пираты есть пираты, в конце концов, они это заслужили. Главное, чтобы не упали попутно за борт, а то найти их уже вряд ли можно будет, даже если фрегат пошел бы тем же курсом назад. Интересно, а что пьют серые? Не стражи, а именно кунари? Что-то слышала об их пойле, но ранним временам не особо питала интереса, ограничиваясь взаимной неприязнью. Может быть удастся выведать что у этого экземпляра?
Так... И зачем же я...? Ах да.
Она опустилась табурет возле четырехугольного стола красного дерева и взялась за один из кинжалов, там же находя кусок кремня, и принялась полировать лезвие любимца. Какое-то время мулатка полностью погрузилась в этот процесс, разглядывая на поверхности любой возможный изъян, скол или почти незаметную трещину. Свою оружие она любила и не хотела, чтобы с ним что-то случилось. Клинки были вторым детищем и ценностью после корабля, однако только их она могла класть с собой под подушку, если ночевала без привычной экипировки или в чужой обители. Кинжалы служили ей верой и правдой уже больше десяти лет и пока ни разу не подвели её. Быть может потому, что она так бережно хранила их, или же из-за искусно выполненной работы. В любом случае, даже сегодня они показали себя достойно и должны были обязательно пройти "обряд очищения" или "воскрешение невинности", как любил выражаться любимчик Бранд.
- Я так и не поблагодарила тебя. Достойным образом. Ты мог бы не идти против своего племени. Своего вида. Я не знаю, прислушиваетесь ли вы к требованиям своей веры, от которой стараетесь уйти.
Вжик. Лезвие сияет при свете масляной лампы, но этого отнюдь недостаточно, потому женщина вновь и вновь проводит по нему камнем. Вжик-вжик. Лишь бы занять чем-нибудь руки и не просто убивать бутылку крепкого рома, а потом вспоминать, о чем она говорила всего минуту назад. Тем не менее, когда она сочла нужным и удовлетворенно оценила взглядом пригодность оружия к дальнейшей службе, уложила клинок обратно к его собрату и удобнее пристроилась на табурете, уложив ногу на ногу, вальяжно пристраивая лодыжку поверх колена.
- Я не привыкла доверять кому бы там ни было, если вижу его первый раз. Или... я не прошла с этим человеком бок о бок битву, тяжелое бремя. На все нужно время или испытание, которое будет залогом, порукой деяниям испытуемого. Рисковать собой - это поступок, заслуживающий уважения. Большого уважения. От меня его трудно добиться, скажу прямо.
Опустив глаза, Изабела принялась изучать свои руки и темное бордовое покрытие на ногтях. В бою ни один из них не пострадал, потому она просто стала водить кончиками пальцев по тыльной стороне правой руки, словно изучала её, впервые увидев.
- Как и многие, я недолюбливаю кунари. Более того, я ненавижу всех, кто может говорить с уважением об этом клане. На мой взгляд это всего лишь червивая яблоня, которая стремится заразить своим гноем еще чистые деревья. Я застала расцвет порабощения Ривейна их воинами. Мать принимала все как должное и хотела, чтобы я стала такой же. Подчинялась любому приказу, стала бездушной марионеткой. Но, несмотря на то, что в те годы я была еще не совсем состоявшимся человеком, я уже понимала, чего хочу я сама. Чего угодно, но только не слепого рабства. Хотя... Как бы я не пыталась избежать такой судьбы, по-моему вышло только через несколько лет. Когда я смогла выбить из рук посудину и собственноручно управлять экипажем. Тогда я почувствовала, что море - единственный мой родной дом. Это моя стихия. И только я позволю себе что-то делать и также я смогу поставить запрет на чем-то. Ни мужчины, ни женщины более указывать мне были не в силах.
Самодовольно улыбаясь, при воспоминаниях о муках своего бывшего, она даже губы облизнула. Тот день она прекрасно помнила и сейчас, полностью прогоняя его в своих мыслях как особо реалистичный сон наяву. Но это было и ничего не изменить. Да она и не стала бы что-то менять.
- Я никогда не была ангелом, да и при других, более мягких обстоятельствах не стала бы им. Тому виной и моя родина и просто мир, полный пороков. Ну, не важно, чему быть, того уж не миновать. Я сама выбрала скользкую дорожку и она мне нравится.
Переплетя пальцы и сложив руки на животе, мулатка подняла взгляд на Горелого, отчего-то дольше, чем обычно, задерживая взгляд на его лице. Она задумчиво приподняла бровь, будто пыталась разгадать какой-то ребус. Загадочная ухмылка коснулась её губ, на несколько секунд замирая на них, словно в предвкушении славного пиршества. Голова слегка наклонилась на бок, хотя испытующий взгляд все так же был прикован к глазам коссита.
- По-твоему, я привлекательная? - вопрос сам собой сорвался с языка, хотя при этом она даже не моргнула глазом и не покраснела. Если бы такой сболтнула Мерилль, то наверное стала бы глупо хихикать или просто бы стала пунцовой, как редкий сорт помидора. Для Изабелы такой вопрос казался самим собой разумеющимся и ничего странного, плохого или вовсе - неуместного, она в этом не видела. Более того, следующее она вообще ляпнула без зазрения совести, - Что вообще привлекает таких сильных мужчин? Сильный дух, страстная натура или же миленькая принцесса, жеманная до безумия, готовая потакать каждому слову, указанию?

- Понятие о чести и ярость. Как эта совокупность может принести ощущение наслаждения? - брови женщины изогнулись заметнее, она невольно вспыхнула, представляя себе такую картину. Почти в тот же момент тихо засмеялась, подводя итог небольшой веренице кадров из переплетения двух неясных тел, - Впрочем, смотря под каким углом посмотреть. Но я поняла твою точку зрения. Сила и впрямь не может не будоражить сознание, ни у одного живого существа. Правда, кого-то она может только отпугнуть. Среди рода человеческого это не редкость.
Она закусила губу, с тем же неподдельным интересом разглядывая довольно грамотного собеседника. Что мулатка пыталась в нем отыскать, она и сама пока плохо понимала, зато точно определилась со своими намерениями. Провести время в море можно всегда, но не каждый божий день оно будет потрачено с пользой. Не для кого-то из команды, быть может, но себя баловать тоже надо. Изабела была редкостной эгоисткой, потому любой свой шаг она просчитывала, рассматривая его с разных сторон. А будет ли этот шаг выгоден для неё лично и что она получит, в каком объеме. Сейчас же она прикидывала, что сможет получить от сильного воина из племени косситов, да еще и Серого Стража. Хотя нет, последнее её вовсе не интересовало. Когда-то она уже связалась с одним из серых и не ощутила особой разницы. Люди есть люди, эльфы остаются эльфами, а вот косситы... Её привлекали любые мужественные существа, будь то особо воинственный гном или воин-берсерк, дерзкий лучник или же могущественный колдун. Главное, чтобы нравился и мог поддержать разговор. А еще лучше - был страстным любовником.
Смысл жизни в удовольствиях, так почему не опробовать все на свете, пока хорошо живется?
- И среди женщин были человеческие индивидуумы? В твоем личном опыте? - она снова улыбнулась, забавляясь игрой, которую начала. Спокойный чуть язвительный голос звучал более, чем просто естественно. Казалось, она даже ни капли не ощущала волнения. Собственно, его и не было. Если что и волновало её, то это только нужный подход. Она искала ниточку, за которую можно дернуть, чтобы клубок сам собой покатился к ногам. Словно опытный охотник, расставляющий капкан и рассчитывающий поймать жирную перепелку, женщина вновь откупорила бутылку рома и с тем же насмешливо-внимательным взглядом сделала пару глотков.
После чего поднялась на ноги и неспешно, своей раскованной походкой, которую она называла ловкостью моряка, приблизилась к собеседнику в кресле и неожиданно нагнулась, упирая руки в панельную стену позади кресла по обоим сторонам от головы Горелого. Теперь её лицо было на уровне его массивной челюсти, всего в паре десяткой сантиметров от него. Медленно и глубокое дыхание лишь на мгновение изменило свой ритм, когда глаза пересеклись на одной линии. Потом снова ничего. Лишь легкая дрожь нетерпения, пробивающая позвонки и давящий корсаж.
- Женская натура - штука сложная, мне порой и себя-то понять тяжеловато.
Но не в этом случае. Сейчас она прекрасно соображала и даже ром не был тому виной, что горло незаметно начало пересыхать. Не от страха и не от ожидания резкого ответа.
- А ты, что ты видишь во мне? Кроме капитанской личины? - понизив голос до уровня межличностного разговора и сбросив по большей части свой напускной официозный тон, Изабела согнула правую ногу в колене и привычно протолкнула её промеж бедер мужчины. Отчего-то казалось, что о ребра больше не поступает ударов, даже дыхание сперло. Колено ушло по обивке прямо под мягкие ткани паховой области, а сама пиратка потянулась еще немного дальше, минуя жесткие черты губ, затем скулы и после достигая уха. Закусывая край смоляных волос, она втянула носом запах тела, перемешанный с каким-то сильным запахом трав и чего-то еще. Алкоголя? Впрочем, это совсем не имеет значения. Ей нравился этот запах, недвижимое, словно в нерешительности, атлетичное тело.
- Я так устала быть просто капитаном. Хотя, я и могу получить все, что захочу, иногда этого бывает мало. Меня не привлекает просто возможность получить что-либо, - она опустила взгляд, тем временем освободившаяся от упора в стену рука скользнула по ключице, очерчивая по прочной коже тонкую линию от ногтя с указательного пальца. Подводя свой обход к кисти руки коссита, мулатка печально вздохнула, заметив явно давнее боевое ранение и отсутствие пальца. Интересно, почему он, имея такую превосходную возможность восстанавливаться, не смог заживить крошечную часть тела. Или же не захотел?
В любом случае, этот разговор можно оставить и на потом.
Изабела вновь обратила внимание на лицо, словно выщербленное из гранита, изучая каждую деталь более подробно, с более близкого расстояния найдя сие занятие вполне уместным. После чего склонилась еще на несколько сантиметров, не дожидаясь какой-то конкретной реакции, сначала коснулась губами уголка рта, уловив запах спирта, следом легко проводя языком по понравившейся точке, тотчас ощущая привкус, совсем отличный от рома. Впрочем, и вкус кожи она ощутила сполна. Веки лениво скрыли часть янтарной радужки в приятном ощущении вседозволенности. Без всякой на то причины, она тихо заурчала, словно попробовала что-то чересчур приятное.