Стараясь не замечать косых и полных недоверия взглядов со стороны тех, кто был призван охранять замок и обеспечивать его порядок, Джиббет не без улыбки вспоминала совсем недавние слова капитана. Интересно, ответил ли он в том же духе, что и она сама задала вопрос или же посчитал её слова угрозой? Как бы то ни было, нарушителей ведь сначала нужно было схватить, а как пиратка уже ни раз убедилась, в её отношении у различного рода стражников были с этим довольно серьёзные проблемы. Как и с тем, чтобы упрятать её туда, откуда она не сможет в конечном итоге выбраться. На смену довольно интересному и требующему от неё всех её талантов делу пришло другое, по-детски озорное ощущение и желание пошалить, поэтому первый же встречный на пути осмотра замка стражник был удостоен чести наблюдать за языком пиратки, который она, нисколько не стесняясь, ему продемонстрировала.
Какие-то комнаты выглядели не только внушительными снаружи (ну, то есть, качество дверного замка вполне можно было сопоставить с тем, что может храниться внутри), но и были надёжно заперты, а также возле них постоянно дежурили. Причём дежурили не так, как делали это стражники мелкого пошиба где-нибудь в другом месте, а просто стояли у входа, пресекая любые попытки поковыряться в замке. У пиратки были ловкие руки, но даже она была неспособна вскрыть замок, когда на неё смотрело столько глаз. И, судя по тем же недавним словам капитана, наблюдало за каждым её действием.
Часть комнат подверглась более детальному осмотру (на самом деле, пиратка была не настолько придирчива, чтобы оглядывать и пол и углы в попытках найти что-то микроскопическое, если это, конечно, были не украшения или, скажем, не пятна крови), а самая заметная особенность и так бросилась в глаза. При всей той системе муштрования прислуги, на которую сложно было не обратить внимания (учитывая те громогласные фразы, которыми кастеляны, ответственные за разные зоны или разные дела в замке (честно говоря, пиратка об этом не имела ни малейшего представления, как и о том, сколько их бывает в замке - вроде как он и был один, но каким-то непостижимым образом ему удавалось быть во всех местах одновременно, и хитровыдуманная брань слышалась то тут, то там) награждали своих подданных), на неубранные подсобные помещения - они были этаким изъяном, который думали спрятать в первую очередь от чужих, но не имели ни малейшего представления о том, что кто-то это заметит.
В одной из комнат кто-то был, однако подслушать Джи удалось совсем немного, после чего две прислуги, находясь в удивлении и некотором замешательстве, вежливо попросили её уйти. Пиратка смерила их оценивающим взглядом, словно решая, сможет ли препираться дальше, до появления стражи или стоит уйти сейчас. В конечном итоге, то, что удалось подслушать, ни о чём ей пока не говорило. Обрывки фраз, которые вряд ли будут полезны, если не видеть всей картины. Успокоив начавших нервничать дам, она удалилась, решив сконцентрироваться на том, за что, собственно и были обещаны деньги. В сравнении с тем, сколько Крю зарабатывала на "Виктории" - сущие медяки, но куда более ощутимая свобода в придачу к этим грошам.
Обнаруженный подвал Джиббет изучать подробнее не стала, хотя и следовало бы. Только вот пиратка посчитала, что её никто туда не пустит, чтобы изучать местный контингент, если там, конечно, кто-то есть, а в том случае если начнётся что-то странное, она будет уверена, что заварушка началась именно с подвала. В остальном же - ничего необычного. Такие же безлюдные помещения, которые давно находились в беспорядке и комнаты, доступ в которые был закрыт либо ошивающимися совсем рядом стражниками, либо замками, на взлом которых нужно было время. Чуть больше, чем ей могла дать охрана, пристально следящая за движениями пиратки.
Уже почти отчаявшись узнать что-то полезное, Джиббет решила вернуться в зал, чтобы, если и не начать спрашивать других наёмников о результатах их разведки (честно говоря, и в одиночку нормально работалось), то оценить, насколько завершена подготовка и когда ожидать начала пиршества. Однако две прислуги, которые шли не так далеко впереди, невинно так и пролили свет на некоторые странности. Вернее, на одну из них. Конечно, нельзя было тут же соединить воедино слишком твёрдый характер герцогини и неубранные помещения, однако как-то странно говорили об этом прислуги. Шанс пообщаться вдруг с самой де Плесси напрочь отсутствовал (особенно Крю любила реакцию аристократов, когда они подмечали как низкое происхождение, так и низкий социальный статус собеседницы), но некоторые выводы Джи сделала, естественно не став ничего спрашивать у напуганных эльфиек.
Зал тем временем был подготовлен к началу пиршества, и Джиббет даже подумала сначала, что опоздала. На подобных мероприятиях она бывала совершенно в другой роли, да и чаще всего имея подстраховку в качестве компаньонов, которые были также заинтересованы в грабеже. Куда легче было мило улыбаться и полностью отдаваться танцам, позволяя партнёру вести себя. А сейчас, смотря на всё это со стороны, Крю не знала, куда себя деть. Ей жутко хотелось хулиганить, было неимоверно скучно и, казалось, что время вокруг неё остановилось, а окончание вечера наступит спустя целую вечность. Единственным, на что можно было обращать хоть немного внимания - взгляды всех этих богатеев, на которые Джи отвечала едкой ухмылкой. Чёрт внутри неё бесновался, напоминая о тех временах, когда она десятками грабила таких нахохлившихся (из-за излишней пышности их платьев, конечно же... а впрочем, гости и так напоминали бурдюки - хмурые и надменные, с высоко задранным носом) богачей. Их мнение ничего не говорило пиратке, которая конечно же считала себя выше их. Вероятно, оно и было так. Джи знала, что чуть что случится, её будут молить о помощи, потому что все эти наряды и вычурные речи не спасают от убийц.
Пожалуй, на фоне всех дорогих гостей, наёмники выделялись чересчур явно, однако снующая тут и там прислуга не делала исключения, а щедрость, с которой организаторы бала подошли к этому делу, поражала. Крю, первое время державшаяся в стороне от этих проявлений барской милости и повода "пожрать с рук" (ну, не могла Джиббет избавиться от этого чувства), чуть погодя вполне охотно выпила вина и некоторое время занималась изучением различных сортов сыра, донимая прислугу сначала по этому вопросу, а потом и нахально приставая к остроухим скромницам. Впрочем, не позволяя себе лишнего и наблюдая за стражей, которые, несмотря на кажущуюся искренней безучастность к происходящему, неуклонно следили за порядком.
Появившийся герцог особого эффекта на неё не произвёл, но пиратка, как и всегда, решила умело подделать то, что осталась под впечатлением - как его богатым нарядом и изысканно украшенной маской, так и речами вкупе с, как ей показалось, сильным желанием побыстрее напиться. Вполуха слушая разговоры знати, которые, наверное, нельзя было не слушать, ибо раздавались они повсюду, сложно было не заметить, что некогда неугодные и нечистые наёмники смешались с толпой, стоило только толпе войти "в градус". Может, слухи и являлись широкой темой для обсуждения, но Крю не ожидала услышать информации о том, что виновница торжества запаздывает. Среди оживлённых разговоров (стоило сказать "спасибо" вину) это оказалось основной темой и если были среди них ещё какие-то секреты, то они тонули в общем смешении различных фраз, скорее подчёркивающих аристократизм дорогих гостей, чем говорящих о чём-то важном и конкретном. Джиббет обратила внимание на балкон главной залы, где находилась герцогиня, которую некоторые из гостей тоже успели обсудить, причём, как это полагается, в самом сомнительном свете. И снова ничего конкретного.
Наверное, когда-то де Плесси была очень красивой женщиной, но сейчас её красота была словно спрятана в каком-то коконе, словно окутана погребальным саваном. Бледная, худощавая и выглядящая крайне болезненно, де Плесси вряд ли была способна на то, чтобы вести себя под стать мужу. На которого она, кстати, смотрела не самым лучшим образом. Пиратка посчитала интересным фактом эту болезненную худобу и те фразы прислуги, которые теперь даже интриговали. Уж не немощность ли стала тем рычагом, который превратил кокетливую женщину в излишне строгую и безрадостную увядающую розу, так гротескно подчёркивающую обилие живых и прекрасных роз вокруг?
Женщина смотрела на мужа с такой ненавистью, с какой не смотрят на любимого человека, когда он первый раз решил забыть о хворающей жене и забыться, приняв достаточно вина внутрь. Её взгляд был прикован к мужчине, но он, казалось, не замечал этого, а новая слишком уж живая реакция на очередную шутку, которой Джиббет не слышала, заставила герцогиню и вовсе скрыться с глаз всех присутствующих, бросив последний полный ненависти взгляд на супруга.
Терзаемая догадками, Джиббет решила, что самым бесполезным будет в данной ситуации спрашивать об этом у кого-то, кроме Её Величества, а вот проявить чудеса скрытности и пробраться мимо всех этих стражников, чтобы спросить напрямик - то ещё хулиганство, за неудачную попытку которого её вряд ли сразу отправят на повешение или убьют другим, менее эстетическим способом. Впрочем, сам факт повешения для Джи, которой этот способ казни нравился больше всего, был оскорбительным. Она бы скорее согласилась на быстрый удар клинком, только бы не быть убитой своим же излюбленным способом. С другой стороны, все те, кого она повесила, порадовались бы.
Решив во что бы то ни стало попасть в покои, Джи стала ненавязчиво, но разведывать, с какого из входов охрана недостаточно бдительна. И чем дольше пыталась, тем больше понимала, что либо слишком много выпила (это было исключено, учитывая маленький подарок матери, с которым пиратка никогда не расставалась), либо все вокруг слишком много выпили и поэтому светский бал медленно становится похожим на обычную пирушку в таверне.
Уже решившись было на штурм, Джи была остановлена притихшей толпой, и спустя секунду тоже воззрилась на балкон, где появилась юная де Плесси. Наблюдая короткую сцену, лишённую каких бы то ни было сюрпризов (хотя подобное представление бы очень оживило вечер), пиратка наблюдала за девушкой, которой, наверное, можно было как-то помочь, если бы ход на балкон не охраняли массивные стражники. Ну, а так оставалось только смотреть на достаточно изысканное самоубийство. Убийство выглядело очень даже возбуждающе - оно было не самым простым и довольно зрелищным, учитывая простой, но со вкусом подобранный для этого наряд. Прекрасное сочетание белого и красного, словно кровь с молоком. Тишина в зале, которая, кажется, позволяла услышать даже предсмертные звуки, издаваемые девушкой, а после и её падение, завершила этот вечер. И, надо сказать, если бы тело девушки осталось на балконе, а не упало бы в зал, это было бы не так эффектно.
- Чёрт побери, да это лучший бал, где мне доводилось бывать, - восхищённо подумала пиратка. Убийство не напугало её (это было не сумасшествие, а пунктик на убийства, благодаря которому Джи рассматривала каждое из них как произведение искусства и это, на её скромный взгляд, заслужило если не высшую, то близкую к высшей оценку), напротив - теперь она была готова к продолжению банкета в таком духе, сперва даже забыв о том, что собиралась разыскать Её Болезненное Величество герцогиню.
Джиббет постаралась оказаться как можно ближе к лестнице, ведущей на второй этаж, к балкону, однако запоздавшая паника не дала ей этого сделать. Вот теперь ей почему-то стало смешно, поскольку мысли её в отношении всех этих людей с презрительными взглядами, ставших взглядами, полными ужаса, осуществились. Мужчины, правда, оказались сдержаннее, а вот дамы метались точно напуганные курицы, предоставляя удобную возможность обкрадывать их без опаски быть пойманной хоть кем-то в этом хаосе. Однако у Крю были другие планы, которым всё равно было не суждено осуществиться, потому что кто-то либо разом потушил все свечи в зале, либо перешёл ко второй части своего хитрого плана. Хотя, вполне возможно, кто-то просто подсыпал что-то в вино. Что-то доселе неведанное...
Глубоко вдохнув, Джи очнулась, перво-наперво проверив наличие медальона и убедившись, что это всё не было отключкой по вине алкоголя. Казалось, что прошло совсем немного времени, однако пиратка словно находилась совсем в другом месте. Тьма того же зала, только опустошённого, а также некоторая спутанность мыслей мешала сконцентрироваться на цели. Да и теперь нужно было, прежде всего, выяснить, что происходит. Зал, как оказалось, не был таким уж пустым. Тьма порой отсвечивала оттенками каких-то цветов, словно освещение проникало через редкие для простых людей, однако обычные для богатеев, цветные стёкла. А на всё том же месте, где и было минуту назад, лежало тело девушки. Её остекленевшие глаза смотрели на пиратку с потусторонним спокойствием всех мертвецов и каким-то немым осуждением. Какое-то потратив на то, чтобы прийти в себя, Джиббет неспешно подошла ближе, присев рядом с её телом и глядя в глаза.
- Ну, прости, что мне понравилось, как ты убила себя, девочка, - с ухмылкой произнесла она, приподняв её голову за подбородок и изучая рану на шее. Затем глазами поискала орудие убийства, а после... после посмотрела, наконец, на ведущую на балкон лестницу, теперь никем не охраняемую.
User ID: 0e4a04952ae9ede1058a@qip.ru
